30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий. Как и прежде, в этом году по всей стране прошли траурные митинги и массовые мероприятия. В связи с этой датой публикуем материал о том, как готовились и что предшествовало гонениям на мусульманских религиозных деятелей СССР. Исследование истории советской политики в отношении Ислама в течение первых десяти лет после октября 1917 года невозможно без обращения к документам органов государственной безопасности, поскольку в сфере, связанной с проведением этой политики, эти документы обладают принципиально важной, познавательной ценностью. В ближайшее время выйдет в свет книга двух московских ученых Дмитрия Арапова и Григория Косача «Ислам и мусульмане. По материалам восточного отдела ОГПУ. 1926 год». В ней собраны документы, датированные 1926 годом, которые воссоздают предельно ясную и четкую картину того, какую тактику вели органы советской госбезопасности по отношению к мусульманским религиозным деятелям.
Отношения мусульманского духовенства и структур политической полиции в России имеют давнюю историю. Но если в императорской России речь шла о контроле над конкретными деятелями и отстранении неугодных властям имамов и мударрисов, то в 1920-е годы советский режим все более стремится к тотальному контролю. Неспособность обеспечить такой контроль во многом и привела к массовым репрессиям против мусульманских лидеров. Имамы были патриотами России, но, избранные народом, они не были согласны превратиться в корпорацию доносчиков.
В годы Гражданской войны и потери централизованного руководства имамы на местах самостоятельно поддерживало связи. В 1920 году советские войска побеждают в округе Диния назараты (Религиозное министерство - ведомство по делам религии Милли идарэ). 16–25 сентября 1920 года в Уфе под председательством муфтия Г. Баруди проходит I всероссийский съезд, где происходит структурирование Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) как религиозного управления мусульман Внутренней России, Сибири и Казахстана, преемника ОМДС.
Диния назараты фактически трансформировалось в ЦДУМ, сохранив кадровый состав коллегии назарата. Структура ЦДУМ была трехступенчатой: высшая (Диния назараты в составе председателя - муфтия - и шести членов - казыев); средняя (мухтасибат) - из трех человек во главе с мухтасибом; нижняя (мутаваллиат) - из муллы, муэдзина и секретаря-казначея при каждой мечети.
В 1921 году ЦДУМ добилось значительного авторитета в ходе борьбы с голодом, начавшимся в Волго-Уральском регионе, когда при нем была создана комиссия по помощи голодающим, члены которой занимались сбором финансов и продовольствия. Муфтий Баруди последние месяцы жизни провел в борьбе с голодом и скончался от болезни.
Однако вскоре власти, отказавшись от политики сотрудничества с ЦДУМ, переходят в наступление на религиозное образование - важнейший институт воспроизводства мусульманского сообщества. 13 сентября 1922 года ЦДУМ ходатайствовало перед Народным комиссариатом по делам национальностей о том, чтобы дать местным властям распоряжение, воспрещающее закрывать по их усмотрению конфессиональные мусульманские мектебе и медресе. Но с начала 1923 года религиозные школы округа ЦДУМ закрываются. Муллы приступают к открытию подпольных школ, начинают агитацию за открытие религиозных школ, организуют отправку писем от имени верующих в центральные государственные и партийные органы.
Петиционная волна и деятельность ЦДУМ были хорошо скоординированы. В прошениях особо отмечалась передача имамам вопросов наследства, брака и развода в соответствии с постановлениями казанского съезда 1917 года.
10–25 июня 1923 года в Уфе проходил II Всероссийский съезд мусульманских деятелей, на котором присутствовало 285 делегатов и муфтии Коканда, Ташкента и Крыма. Муфтием и председателем Диния назараты был избран Р. Фахретдин.
Съезд показал, что уфимский муфтият действительно является Центральным духовным управлением мусульман не только своего округа, но и Крыма и Средней Азии, то есть большей части мусульман СССР. Если учесть, что в 1923 году подверглись разгрому татарские национальные коммунисты во главе с их лидером М. Султан-Галиевым, то стало окончательно понятно, что в идеологическом и кадровом плане советский режим ничего не может противопоставить линии ЦДУМ.
Риза Фахретдин, имевший многолетний опыт деятельности в качестве казыя ОМДС во времена Александра III и Николая II (1891–1906), выработал практически оптимальную в данных условиях модель диалога с властями. Ему удалось сохранить систему начального мусульманского образования, численность мечетей, кадровый состав духовенства и структуру управления. В качестве уступки 30 ноября 1923 года НКВД РСФСР утвердил Устав ЦДУМ, по которому оно распространяло полномочия на Европейскую часть РСФСР и Сибирь, включая Казахскую республику РСФСР.
21 августа 1925 года НКВД и Наркомпрос РСФСР издали инструкцию. По ней преподавание мусульманского вероучения могло впредь производиться только в мечетях, лицам достигшим 14-летнего возраста или окончившим начальную советскую школу.
При чтении протоколов Татарского обкома ВКП(б) 1920-х годов периодически встречаешь опасения властей по поводу трех параллельных советскому центров власти: «Сенного базара» (как центра рыночной экономики), лидеров «Милли Идарэ» в эмиграции и ЦДУМ. После 1924 года опасение вызывает только
ЦДУМ. Анализ показал, что пропаганда против Ислама была полностью провалена, татары сохранили мусульманский образ жизни, а молодые советские активисты все чаще выступают фактически союзниками имамов и мударрисов, особенно в вопросах образования.
В Татарстане в 1925 году религиозных школ было порядка 150 с 5–6 тысячами обучающихся, а к 1926 году количество школ возросло до 800, обучающихся - до 30 тысяч. В 1925 году в Мензелинском кантоне Татарстана около 30 % всех подростков-татар обучалось в религиозных школах. Следует учесть и традицию преподавания муллой и абыстай на дому, которая продолжала сохраняться.
Власти в Москве, Уфе и Казани пытались снять с себя ответственность за рост численности уммы и ее приходов, но не могли сделать это в рамках законов. Чиновники понимали, что религиозная автономия продолжает существовать и пронизывать все татарское общество, и сотрудничали с ЦДУМ.
В ответ Р. Фахретдин в 1926 году (фактически по просьбе Наркоминдела) во время хаджа возглавил делегацию советских мусульман на I Всемирном конгрессе мусульман в Саудовской Аравии. Огромное значение этого визита для советской внешнеполитической пропаганды хорошо раскрывается в данной книге.
Последний до уничтожения ЦДУМ мусульманский съезд открылся 25 октября 1926 года. В телеграмме наркому иностранных дел Чичерину говорилось: «Съезд вполне уверен: мусульманские народы поймут, что их освобождение, культурно-экономическое развитие зависят от тесного объединения мусульманского мира с пролетарским миром во главе с Советской властью». Муфтием и председателем Диния Назараты был переизбран Риза Фахретдин.
Власти считали этот съезд одним из проявлений наступления мусульман. В докладной записке Восточного отдела ОГПУ выделялись следующие факты усиления активности: требование расширения прав в области вероучения, борьба против советских школ, комсомола, женского и пионерского движений, кооперации и т. д. и «одновременно с этим духовенство усиленно вело работу по отстаиванию политических прав и экономических ресурсов (религиозные фонды, кассы взаимопомощи, требования о возвращении мечетных имуществ и т. д.)».
Представители ОГПУ понимали, что, несмотря на всю внешнюю лояльность руководства ЦДУМ, интересы Управления требовали сопротивления политике создания советской атеистической школы, а также организаций для широких слоев населения. В условиях курса на постепенное свертывание НЭПа религиозные лидеры неизбежно должны были уделять все больше внимания обеспечению финансовой базы для функционирования мечетей и мектебов.
Тем самым фактически создавался целый сектор вакуфной экономики, неподконтрольной властям, что полностью противоречило политике партии и правительства по уничтожению всех видов собственности, жестко не контролируемых государством. В 1927 году ЦДУМ объединял 14 825 приходов, что само по себе не могло не настораживать власти, рассматривающие каждую их махаллю и особенно их совокупность как естественные центры сопротивления предстоящей политике «революции сверху».
Вопрос о съездах был взят под неослабный контроль. Комиссия по проведению декрета об отделении церкви от государства при ЦК на заседании 13 апреля 1928 года принимает следующие решения: «а) признать необходимым сокращение количества религиозных съездов; б) впредь, как общее правило, разрешить съезды как всесоюзные, так и местного значения, не чаще одного раза в три года».
Во второй половине 1920-х годов усиливаются давление и пропаганда, направленные против религиозных учреждений. Властям уже была нужна не лояльность, а полное подчинение, и Фахретдин с его моральным авторитетом и полувековым опытом защиты исламских ценностей стал костью в горле властей. Он умел защищать интересы верующих даже в рамках репрессивного советского законодательства и грамотно опровергал пропагандистские кампании атеистических властей.
Поэтому все попытки осуществить структурную реформу, прежде всего, через воспроизводство имамов и преподавателей путем издания учебной литературы, и организовать медресе были отвергнуты властями. До рубежа 1930-х ЦДУМ на своей территории еще сохраняло свою структуру.
К 1930 году в Татарии религиозные мусульманские учреждения представляли 26 мухтасибатов, 2 134 мечети и приходских совета при них. В том же 1930 году из 12 000 мечетей было закрыто более 10 000, от 90 до 97 % мулл и муэдзинов были лишены возможности осуществлять свои обязанности.
Фахретдин протестовал против закрытия мечетей, арестов своих коллег и уничтожения религиозных библиотек. Часть литературы ему все-таки удалось спасти в архиве ЦДУМ. В 1930 году муфтий собирался подать в отставку вместе с другими членами Духовного собрания, чтобы обратить внимание всего мира на положение Ислама в СССР. От контроля и управления власти в годы «безбожной пятилетки» перешли к прямым репрессиям.
А. Хабутдинов, Д. Мухетдинов По материалам книги Д. Ю. Арапова и Г. Г. Косача «Ислам и мусульмане. По материалам восточного отдела ОГПУ. 1926 год. Газета «Медина аль-Ислам»
МашаАллах, даже мураши появились от прочтения статей!!!! На уроках истории проходила тему репрессий, но настолько реально представила только сейчас. Репрессивная машина подмяла наиболее образованную часть населения страны. А из мусульман, я уверена, подверглись репрессиям мученники за веру. Да смилостивится над ними Аллах и приблизит в Раю к Своему Лику! Аминь
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
